МИХАЙЛО ДАНИЛОВИЧ

Во стольном было городе во Киеве,
У ласкова князя у Владимира,
Заводилось столованьице — почестен пир
Для-ради многих князей и бояр
И сильных, могучих богатырей;
Светлый день идет ко вечеру,
Красное солнышко катится ко западу,
Почестен пир — на веселие!
Все на пиру наедалися,
Все на честнóм напивалися,
Все на пиру сидят хвастают:
Иной хвастает золотой казной,
Иной хвастает молодой женой,
Иной хвалится добрым конем,
Иной хвалится силой богатырскою;
Тут вставал старый Данила Игнатьевич,
Клонил голову князю Владимиру,
Сам говорил таково слово:
«Ай же ты Владимир-князь стольнокиевский!
Благослови меня во старцы постричься,
Во старцы постричься — в схимники посхимиться!»
Говорит ему Владимир-князь стольнокиевский:
«Ай же ты старый Данила Игнатьевич,
Не благословлю тебя в старцы постричься,
В старцы постричься — в схимники посхимиться!
Как проведают все орды неверные
И короли нечестивые,
Что на Руси богатыри во старцы постригаются,
Станут на нас они нахалиться!»
Говорит ему старый Данила Игнатьевич:
«Ай же ты Владимир-князь стольнокиевский!
Теперь есть у меня молодой сын,
Молодой сын — Михайло Данилович,
Михайло Данилович шести годов;
Ай пока проведает король нечестивый,
Будет ему девять годов,
А пока король снаряжается,
Будет ему все двенадцать лет —
Станет он сильнее меня и могутнее!»
И благословил его Владимир-князь
В старцы постричься, в схимники посхимиться.
Как проведал о том король нечестивый,
Прошло времени тому три года —
Исполнилось Михайле девять лет;
Пока снаряжался король нечестивый,
Опять прошло времени три года —
Исполнилось Михайле двенадцать лет!
Тут собиралася сила несметная
Как того короля нечестивого:
Черному ворону в вешний день не облететь,
Серому волку в осеннюю ночь не обрыскати!
Пятьсот у него Полканов-богатырей —
Они дубья рвут с кореньями,
И мечут высоко под облаки,
И подхватывают единой рукой!
А сам собака похваляется:
Хочет Киев-град он огнем спалить,
А князей, бояр всех повырубить,
Владимира-князя хочет под меч склонить,
Под меч склонить, голову срубить,
А княгиню Апраксию за себя замуж взять!
Проведал о том Владимир-князь,
Собирал он в Киеве почестен пир;
Много на пиру князей собиралося,
Много сильных, могучих богатырей,
И все на пиру пьяны-веселы —
Все на пиру наедалися,
Все на пиру напивалися,
Все на пиру сидят хвастают:
Иной хвастает золотой казной,
Иной хвастает силой богатырскою;
Говорит Владимир-князь стольнокиевский:
«Ай же вы князья и бояре!
Кто бы ехать смог во чистое поле
Ко тому ко войску нечестивому,
Переписывать ту силу несметную
И пометочку привезти мне на зóлот стол?»
Тут больший тулится за среднего,
А средний тулится за меньшего,
А от меньшего и ответу нет!
И вставал удалый добрый молодец,
Из-за стола вставал не из-за большего,
Из-за стола вставал не из-за меньшего,
А из-за того стола из-за окольного —
Молодой Михайло свет Данилович;
Снимал он с буйной головы пухов колпак,
Поклонился князю он Владимиру,
Говорил ему таково слово:
«Ай же ты Владимир-князь стольнокиевский!
Благослови меня ехать во чисто поле,
Ко тому ко войску нечестивому, —
Переписывать ту силу несметную
И пометочку привезти тебе на золот стол!»
Говорит Владимир-князь стольнокиевский:
«Ты смолоду, глузды́рь, не попурхивай:
А есть сильнее тебя и могутнее!»
И говорит Владимир во второй раз:
«Ай же вы могучие богатыри святорусские!
Кто из вас может ехать ко войску нечестивому
Переписывать ту силу несметную
И пометочку привезти ко мне на золот стол?»
Тут больший тулится за среднего,
А средний тулится за меньшего,
А от меньшего и ответа нет!
И вставал тут удалый добрый молодец,
Молодой Михайло Данилович,
Говорил он таково слово:
«Благослови меня ехать во чисто поле,
Ко тому ко войску нечестивому,—
Переписывать силу несметную
И пометочку привезти тебе на золот стол!»
И благословил его Владимир стольнокиевский
Ко войску нечестивому поехати.
Стал Михайло Данилович во чисто поле справлятися:
Взял из конюшни коня батюшкова
И катал, валял его в трех росах вечерних
И в трех росах раноутренних,
Кормил коня пшеною белояровой
И поил изварою медвя́ною;
И стал одеваться во платьице родительское,
Чтобы ехать далече во чисто поле:
Надевал он латы родительские —
Латы ему были тесноватые;
И саблю брал родительскую —
Сабля ему была легковатая;
Засёдлывал коня он и обуздывал,
И садился он на добра коня,
И поехал он во чистó поле,—
Не дорогой он поехал, не воротами,
А скакнул он через стену городовую
И поехал мимо скита родительского
Получить благословение родителя
Ехать во чисто поле ко войску нечестивому;
И выходил его родитель из скита своего,
Выходил старый Данила Игнатьевич
И плечом останавливал коня богатырского;
Говорит ему Михайло Данилович:
«Свет и государь ты мой батюшка!
Благослови меня ехать во чисто поле,
Ко тому ко войску нечестивому,
Переписывать силу несметную
И пометочку привезти ко князю Владимиру!»
Как говорит ему Данила Игнатьевич:
«Ты послушай, дорогое мое чадо любимое,
Ты послушай наказаньице родителя:
Будешь как у войска нечестивого,
Не давай своему сердцу воли вольной,
Не заезжай в серёдку силы-мáтицы,
А руби ты силу с одного края!»
Тут поехал Михайло Данилович
Во чистое поле ко войску нечестивому,
И стал рубить он с одного края,
Сек-рубил силу три дня и три ночи,
Хлеба-соли не едаючи,
Ключевой воды не пиваючи,
Себе отдыха не даваючи!
Воспроговорит его добрый конь:
«Ты отъедь от войска нечестивого:
Затекли мои очи ясные
Нечестивою кровью татарскою,
Не могу я носить тебя, богатыря,
По тому ли по войску нечестивому!»
И отъехал Михайло Данилович
От того ли войска нечестивого,
Отъехал под Бугру-гору,
И сам он стал есть и пить,
И насыпал коню пшены белояровой,
И накрошил ему калачиков крупитчатых,
И сам он стал опочи́в держать,
И спал Михайло три дня и три ночи!
А той порой его добрый конь
Ходил-скакал на Бугру-гору
И глядел-смотрел на войско нечестивое,
Что неверные татары делали;
А копали они три рва — три погреба,
И ставили рогатины звериные,
И поверху затягивали полотнами холщовыми,
И засыпáли песками рудо-желтыми!
Тут вскочил Михайло со крепкого сна:
Стоит его добрый конь прикручинившись —
Уши у него опущены,
Глаза у него в землю потуплены;
Воспроговорит Михайло Данилович:
«Ох ты волчья сыть, травяной мешок!
Ты чего стоишь прикручинившись:
Пшеница у тебя не зóбана
И калачики у тебя не едены?»
Говорит ему его добрый конь:
«Молодой Михайло Данилович!
Недосуг мне было ни есть, ни пить:
Я ходил-скакал на Бугру-гору
И смотрел на войско нечестивое,
Что неверные татары делали:
Копали они три рва — три погреба,
Ставили рогатины звериные,
И затягивали полотнами холщовыми,
И засыпали песками рудо-желтыми —
А ловить хотят удалых добрых молодцев,
Сильных, могучих богатырей!»
Тут у Михайлы сердце разгорелося,
Он осёдлывал добра коня, обуздывал,
И вскочил Михайло на добра коня,
И подъехал под войско нечестивое,
И начал он рубить с одного края;
Сам он бьет коня шелкóвой плетию,
Шелковой плетию да по тучным бедрам.
Воспровещал ему его добрый конь:
«Ай ты молодой Михайло Данилович!
Ты не бей меня, добра коня, по тучным бедрам,
А и дай волю мне углядывать,
Куда надобно ускакивать!»
В ту пору Михайло не послушался,
А добрый конь его заупрямился,
Захватил узду тесмяную,
И понес Михайлу неволею,
И занес его в середку силы-матицы;
Первый подкоп он перескочил,
И другой подкоп он перескочил,
А в третий подкоп конь обрушился,
И падал конь меж рогатинами!
Тут татар, как черных воронов, слетелося,
И метали в подкоп багры они долгие,
И поднимали добра молодца из подкопа глубокого!
А в ту пору его добрый конь
Выскочил из подкопа глубокого,
И пронесся он на Бугру-гору,
И глядел-смотрел он с Бугры-горы,
Что татары с хозяином делали;
А татары связали ручки белые,
Ручки белые во путы шёлковые,
И сковали ему ножки резвые,
Ножки резвые во железа булатные,
И проводили ко королю неверному;
А неверный король говорит таково слово:
«Ай же ты молодой Михайло Данилович!
Послужи-ка мне верой-правдою,
Как служил ты князю Владимиру:
Награжу я тебя золотою казной,
Золотою казной несчётною!» —
«Ай же король да поганый ты!
Как была бы у меня сабля вострая,
Так послужил бы я по твоей шее
Да своею той саблей вострою!»
Воскричал тут король поганый
Своим слугам верным — палачам немилостивым:
«Отведите вы его ко плахе ко дубовой,
Отрубите вы голову молодецкую!»
Тут взяли Михайлу слуги верные
И повели ко плахе ко дубовой;
Как расправил Михайло ручки белые —
Поразлопались путы шелковые,
Порастянул Михайло ножки резвые —
Поразлопались железа булатные!
И схватил Михайло татарина за резвы ноги
И начал татарином помахивать:
Вперед махнет Михайло — тут улица,
А назад перемахнет — переулочек!
И увидал его добрый конь с Бугры-горы,
Прибежал к хозяину любимому,
Вскочил хозяин на добра коня
И стал сечь силу с одного края!
Сек-рубил силу три дня и три ночи,
Три ночи с половиною:
Переписал всю силу несметную
И повез пометочку на золот стол ко Владимиру.
Тут приехал Михайло Данилович
Ко ласкову князю ко Владимиру
И привез пометочку на золот стол;
Тут Владимир-князь стольнокиевский
Он пожаловал его золотой казной,
Золотой казной пожаловал, несчётною!